В 2013 году старший научный сотрудник Томского краеведческого музея Татьяна Назаренко пришла в проект «Сибиряки вольные и невольные», стартовавший при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина. Это выставка с предметами и обширный сайт с историями, родословными, статьями и документами о сибирских переселенцах XVII—XX веков — добровольных, беглых, ссыльных, раскулаченных и репрессированных. В масштабном нескончаемом проекте работа ученого-историка сплелась с работой антрополога-этнографа, собирающего и записывающего личные истории рассказчиков, краеведа, по фрагментам реконструирующего истории деревень, специалиста по генеалогии, разыскивающего документы и составляющего родословные героев. Татьяне Назаренко очень нужны волонтеры, и она неустанно ищет и обучает их. Но остаются «в деле» немногие.

Нужны профессионалы-универсалы

Татьяна Назаренко: «С Северским кадетским корпусом до пандемии мы регулярно выезжали в ближайшие деревни, и я показывала школьникам, как можно «читать» улицы и кладбища, даже не разговаривая с жителями. На уровне экспедиции ко мне приходит весь восьмой класс, около двадцати человек. Остаются в проекте немногие: работать в архивах и брать интервью редко готовы больше пяти человек. А потом они вырастают, становятся одиннадцатиклассниками, наступает ЕГЭ, поступление — им не до проекта.

Вторая группа — пенсионеры. Хорошо, если кто-то в состоянии провести самостоятельные архивные исследования. Но когда надо расшифровать интервью и сделать транскрипт, они не справляются.

У музея хорошие контакты с Институтом искусств при Томском университете, первокурсники с кафедры музеологии каждый год проходят у нас практику. Они достаточно хорошо подготовлены, но у них свои интересы — спасибо на том, что выполнили учебное задание и пополнили проект историями своей семьи.

Анастасия Трифонова также пришла на практику, а теперь стала незаменимой помощницей. Если наши уважаемые волонтеры Г. Н. Березовский, Г. Ф. Сосулина, О. В. Родюкова приходят к нам со своими интересами — изучение своей родословной, истории своего родного города, экспонирование своих коллекций, — то Настя профессионал и универсал, который работает не только там, где хочется, но и там, где надо. Сейчас я Насте могу поручить любой вид работы и довериться примерно так же, как самой себе».

Транскрипты и дела семейные

Анастасия Трифонова: «Проект очень меня заинтересовал, поскольку мне хотелось найти своих родственников, узнать, откуда конкретно были раскулаченные предки по материнской линии. Первое время я занималась расшифровками. Мне давали аудиозаписи длительностью от часа до трех. На те, что покороче, уходит 3−7 дней. Расшифровка сложных записей с местными диалектизмами или сложными терминами может занять и месяц. Интервью нужно записать с таймингом, со всеми паузами, шорохами. Даже если интервьюируемый чихнул, я записываю в скобках: «чихает». Все произнесенное записывается дословно, потому что речь может указать на происхождение человека.

К настоящему моменту я расшифровала пять интервью. А записала одно — со своей бабушкой. Я плакала, расшифровывая тот момент, когда она рассказывала, как на каждый день рождения им на зингеровской машинке шили что-нибудь в подарок. Она говорит и чуть не плачет — это вызывает ответные чувства. У них была простая семья. Ее деда в 1928 году раскулачили за то, что он — инвалид Гражданской войны, воевавший за советскую власть и потерявший обе ноги, — отказался вступать в колхоз. Их выселили в 24 часа и должны были отправить в Казахстан, но прабабушке Ульяне Егоровне удалось уговорить сопровождающего оставить их в Сибири, потому что, как она говорила, «мы не поймем той мовы»…

С каждым годом бабушка открывает все новую информацию в разговорах, не успеваю записывать. Пока что мне удалось установить, откуда родом вся наша семья. Всегда считалось, что родственники по материнской линии c Украины, из деревни Белая Церковь, но я точно выяснила, что жили они в Брянской области, в селе Стругова Буда. Сейчас думаю обращаться в брянский архив, хочу поработать с делами и метрическими книгами, чтобы узнать судьбу братьев прапрадеда, которых раскулачили и сослали в разные направления: одного на Cевер, а другого не знаю куда".

Дела чужие

Татьяна Назаренко: «Первоначально в проекте мы целенаправленно искали крестьянские истории. Постепенно у нас появлялись купцы, дворянские роды, к нам пришли жители городов с сибирскими корнями, которые уходят неглубоко, в советское время. Теперь мы стали демократичнее. Вот недавно Настя расшифровала интервью с вдовой человека, который стоял у истоков томского интернета. Это совсем свежая история из 1990-х, очень интересная. Теперь к нам может прийти любой человек, живший или живущий в Сибири, и рассказать свою историю так, как ему самому удобно.

Нередко к нам обращаются с просьбами найти предков и составить родословную. Мы в проекте этим не занимаемся, но иногда ищем, потому что человека бывает жалко: он живет где-то в европейской части России, до Томска никогда не доедет, а здесь в архивах наверняка что-то есть. Недавно я поручила Насте искать родословную для одной петербурженки. Набросала схему, где что может находиться, теперь Настя ведет самостоятельное исследование, иногда обращается за советом, не более. Сейчас у нее самый интересный период — поиск по неочевидным источникам. Там, по всей видимости, царские ссыльные, человек живет в остяцком селе, но фамилия у него не остяцкая, а имя вообще Геральд или Гарольд, то есть следы ведут в Польшу.

Вот такие исследования Настя осваивает методом проб и ошибок. И работа эта не пропадет втуне — надеюсь, обратившаяся к нам женщина запишет свою историю, и она появится на сайте «Сибиряки вольные и невольные». За время существования проекта я убедилась в том, что иногда надо бросать хлеб в воду и не заботиться о том, куда он поплывет».

Выставка и калоши «Красный Октябрь»

Анастасия Трифонова: «В прошлом году я описывала коллекции, которые поступили в фонды музея от Геннадия Николаевича Березовского. Измеряла, составляла карточки на 140 единиц хранения — столярные и сельскохозяйственные инструменты, стаканы и блюдца, старая одежда и обувь, вплоть до калош фабрики „Красный Октябрь“. Многие экспонаты этой коллекции теперь представлены в обновленной выставке „Сибиряки вольные и невольные“. Я помогала развешивать предметы, страховала кого-нибудь на стремянке. Бывали и открытия. Например, я страховала Татьяну Юрьевну, которая вешала прялку, и увидела цветок, нарисованный на одной стороне. Прежде его никто не заметил».

Татьяна Назаренко: «Упомянутые калоши в фонды вошли легко — это дамские калошки с полым каблучком 1950-х годов, очень аттрактивные. Но, вообще, коллекция Геннадия Николаевича интересна тем, что в ней много инструментов мужских промыслов — столярных, бондарных. Почему-то у нас вся славянская и русская этнография чаще с женским уклоном. Может, потому, что женские вещи наиболее зрелищны и хранились как сокровища. Вот и наша выставка первоначально выглядела как изба одинокой бабы, которая кормится своим трудом. А где мужики? Предметы из коллекции Березовского на выставке — это как раз голос мужчин-сибиряков».

Самый позитивный контент

Анастасия Трифонова: «Мне хотелось бы, чтобы проект наш развивался, чтобы семейной историей интересовались не только люди старшего возраста, но и молодежь. Есть идеи, как улучшить наш сайт, как продвигать проект в соцсетях и как добавить в выставку интерактива, например, муляжи предметов, которые можно безопасно трогать детям, мультимедиа, ролики-истории с театром теней или в народном стиле…»

Татьяна Назаренко: «Проект наш живой, от него отпочковываются интересные направления — сейчас вот поставили киберспектакль с дополненной реальностью. Удивительно: режиссер выбрала самые трагические истории, а детям нравится. Да и вообще, в 2016 году наш сайт получил премию „За самый позитивный контент“ (смеется). Я долго не понимала: как так? У нас же война, раскулачивание, голод, деревенское босоногое детство. А потом до меня дошло: люди, которые рассказывают обо всем этом, живы. Они акцентируют внимание не на травмах и боли, а на их преодолении: вот что было, вот что мы пережили, остались потомки, жизнь продолжается. Наверное, именно это дает посетителям сайта и выставки ощущение позитива. Эту концепцию мы с Настей никогда не проговаривали, но взаимопонимание у нас есть».